Игорь Негатин - За гранью Джихада [СИ]

Ночь прошла спокойно. Правда мы дежурили по очереди. Мало ли что взбредёт в голову хозяину. Может он совсем тут одичал? Возьмёт свой распиленный карамультук и пойдёт крошить костей в мелкий винегрет. Обошлось. Утром мы наскоро позавтракали и поехали дальше. Кстати, хозяйку так и не видели. Только занавеска опять колыхнулась на окне и всё.

Когда мы отъехали от этого хутора, Поль вдруг выругался и ударил кулаком по рулю.

— Enfant de pute! Я его вспомнил![7]

— Он крал у тебя школьные завтраки? — с невинным выражением поинтересовался Майкл.

— Нет, — Нардин покачал головой, — но эту тварь я хорошо запомнил. Точнее, — не его самого, а ситуацию, при которой мы познакомились. Выжил, всё-таки, тварина. Перебрался дальше на запад и живёт себе, землю топчет. И даже женился, старый хрыч.

Если в нескольких словах, то эта история произошла лет десять назад. Джек Чамберс и Поль Нардин возвращались из форта Линкольн, на одной грузовой посудине. (Кстати, её месяц назад продали на слом). Так вот — судно остановилось у рыбачьего хутора, который только что вырезали бандиты. По словам Поля, там кишки были развешаны по забору, как бельё для просушки. И посередине этого бедлама, сидел вот этот старик. Когда убивали его семью, он даже пальцем не пошевелил. Сидел и смотрел, как насилуют, а потом убивают его жену. Сидел и смотрел. Хотя оружие в доме было.

— Его тогда капитан отказался брать на борт. Сказал, что пусть эта тварь сдохнет. А он, как видите, выжил. Живучий старичок.

— Твари всегда живут дольше остальных. Видимо там, — философски заметил Беннет и ткнул пальцем в небо, — тоже не хватает людей из настоящего материала.

— Между прочим, пока ты и Джек общались с этим стариком, — хмыкнул я, — на землю Нового мира вступил простой парень из Франции. Увы, но без фанфар и торжественных речей.

— Точно так, — усмехнулся Поль. — Я даже знаю этого парня. Его звали Карим Шайя. И как ты правильно заметил, — пока мы с Джеком общались с этим безумцем, наш приятель развлекался на Базе Ордена. Портил кровь Виктору, устраивал драки в барах и соблазнял местных дамочек. Помнишь ту официантку из нашей столовой? Какая была женщина! Фемина! Она сейчас живет в Кадизе. Вышла замуж, родила четверых мальцов. Работает редактором в местной газете.

— Ничего не поделаешь, — вздохнул я. — Мне было скучно.

— Ну да, — ударился в воспоминания Нардин, — только один парень из отдела логистики, до сир пор хромает. Кстати, он тебе привет передавал. Я видел его месяц назад, когда ездил по делам в Порто-Франко. Тот самый, которому ты нож в задницу воткнул.

— Видишь, Поль, как простой нож учит людей вежливости и христианскому смирению?

— Да уж, — протянул Нардин и покосился на термос. — Плесни мне кофе.

— Как тесен мир.

— Не то слово, Карим! В нём просто не протолкнуться!

Судя по всему, после наших воспоминаний, Майкла потянуло на философские мысли. Он смотрел в окно и тяжело вздыхал. Как беременная корова.

В Билокси мы прибыли на два дня раньше, указанного в письме срока. Сдали деньги на хранение, в отделение местного банка и нашли небольшую гостиницу, расположенную в центре. Перекусили в харчевне, и завалились отдыхать. Номер был четырехместный. Парни свалили разгрузки на свободную койку и заснули. Я лежал, прокручивал в мозгу сотни вариантов и не мог подобрать ни одного подходящего. Дело в том, что я не первый раз выручаю людей, которые попали в плен. Иногда за деньги, а иногда обмениваясь пулями. С людьми, которые возятся с драгоценными металлами, такое часто случается. Не все трезво оценивают свои возможности и риски, связанные с этой профессией. Криминальная часть Нового мира просто уверена, что если человек ювелир, то он обязан быть миллионером. Хотя бы подпольным. Нет, господа, эта картина очень далека от истины. Мы обычные ремесленники, не более того.

Наше дело осложнялось тем, что это были дети. И это были наши дети, чёрт бы побрал этих грязных свиней, взявших их в плен! Лучше бы они меня в заложники взяли. Я хоть бы повеселился напоследок.

У взрослых, когда они попадают в заложники, схема поведения ясна и понятна. Её можно предсказать заранее. Конечно, если хорошо знаешь этого человека. Можно предсказать, когда у него «сорвёт предохранитель» и когда наступит период апатии. Опустится или будет держать до конца. Даже возможность шизофренических явлений можно предусмотреть. Всё это предсказуемо. Не в полной мере, но процентов на семьдесят.

С детьми иначе. Гораздо сложнее и гораздо опаснее. Один психолог, с которым мне доводилось общаться, утверждал, что ребёнок, благодаря пластичности своей психики, легче переносит такие ситуации. И даже негативные последствия легче преодолевает. Правда, этот парень и сам признавался, что эти факты не проверены и существуют лишь в виде сухой теории.

По своему опыты знаю, что ребёнок, попавший в эту ситуацию может войти с глубокий ступор. Может случится так, что возникнет временная немота. Заторможенность, отсутствие любой мимики. Всё это может неожиданно смениться необъяснимой активностью, после которой опять наступит заторможенность. Дьявол…

— Не грызи себе нервы, — Поль оторвал голову от подушки и посмотрел на меня. — Тут рядом есть бордель. Сходи и расслабься.

— Не поможет.

— Поможет. По себе знаю, — пробурчал Нардин. — А то крутишься на этой койке, заснуть невозможно. Марш в бордель! Дай нам выспаться. Если начнётся война — разбудишь.

Я лениво сполз с кровати, взял оружие и вышел из номера. Уже стоя в дверях, услышал бурчание засыпающего Поля.

— Дожили, блин… Ещё уговаривать надо, чтобы он к бабам сходил…

Билокси, в последнее время стремительно разрастался. Он расположен в хорошем месте и жаловаться на недостаток переселенцев не приходится. Интересно, почему вдоль побережья люди путешествуют с большим интересом, нежели по саванне? Боятся заблудиться?

Местный бордель, надо заметить, не отличался широким выбором. Несколько пухлых мулаточек, две высоких немки «для любителя лошадиных улыбок» и несколько миниатюрных китаянок. Взгляд у всех усталый. Впрочем, у большинства «девочек» такой. За редким, очень редким исключением. Жаль, но настроение у меня не было, чтобы зависать в их компании. Раньше мне было бы плевать на их глаза и я бы остался. Но не сейчас. Может и прав, Нардин, говоря, что мы стареем? Осмотрев «товар», я поморщился, покачал головой и пошёл к выходу. Мадам, заведующая этим богоугодным заведением поплелась следом, бурча про специальное предложение «для истинных джентльменов», но я не дослушал. Она ещё пыталась мне объяснять, но я грубо оборвал её словесный понос. Объяснив, что «настоящие английские джентльмены», как правило страдают нетрадиционной сексуальной ориентацией, которую, с малых лет, им прививают в частных школах и пансионатах. Мадам хрюкнула и отстала.